С разрешения автора книги Евгения Шмагина «Трусцой по мидовским дорожкам» «АиФ» и News-Asia продолжают публиковать отдельные выдержки из главы «Бураны Тянь-Шаня».
Новые друзья
…Мало-помалу рос и расширялся кругозор моих познаний по Киргизии. В геометрической прогрессии неуклонно росло число друзей и собеседников. В первые месяцы на новом посту я перезнакомился почти со всем составом правительства. В нём работали несколько молодых, энергичных и толковых специалистов, симпатизировавших России и открытых для бесед самого широкого профиля. В дальнейшем я не раз встречался с ними и в служебных кабинетах, и в неофициальной обстановке. Семьями подружились, в особенности с талантливым вице-премьером Джоомартом Оторбаевым, который, с моей точки зрения, наилучшим образом подходил на ответственную роль главы кабинета министров КР, но почему-то весьма вяло и неохотно поддерживался президентом. Помимо обязательного и повседневного тесного общения по долгу службы с министром иностранных дел продолжали развиваться и мои дружеские связи с Эсеном Топоевым. Возможно, для несведущих глаз было весьма странным явлением обнаруживать (и довольно часто) машину российского посла у главного подъезда известного в столице здания министерства обороны. Периодические приступы ревности, очевидно, испытывал даже наш замечательный военный атташе, человек серьёзный и спокойный, который нёс персональную ответственность за взаимодействие с этим несколько отличающимся от дипломатического ведомством. Но мало кто знал, что с Эсеном Толеновичем мы виделись куда чаще, чем это можно было установить по внешним признакам. По меньшей мере раз в месяц наши пути непременно пересекались в настоящей русской бане, правилами пользования которой киргизский министр владел в совершенстве. Нигде, кстати, ни до, ни после этой командировки, я не видел столь трепетного соблюдения законов русской парилки, как в Бишкеке (где бань, легальных и не очень, насчитывалось больше, чем в Москве). Убеждён абсолютно, что ни у кого из моих посольских коллег в странах ближнего зарубежья и в помине никогда не было столь тесных и доверительных связей как раз с министерством обороны…
Серп и Молот
Несмотря на свой, скажу прямо, совсем не дружественный настрой к идеологии серпа и молота, лидеры КП КР с первой нашей встречи завоевали моё сердце открытостью, скромностью и порядочностью. Они отнюдь не походили на грузных, богатых и велеречивых вождей компартии России. Повсюду в Киргизии спокойно продолжали стоять памятники Ленину, на которые никто и не думал покушаться, 7-е ноября отмечался как государственный праздник и свободный от работы день. Горизонт моего восприятия современных реалий страны существенно раздвинула первая беседа с последним руководителем Советской Киргизии Абсаматом Масалиевым, сохранившим своё председательство в республиканской компартии, - непритязательным, мужественным и весьма толковым человеком горбачёвского типа. Он представлял одну из главных сил, поддерживавших лично Бакиева, и мне было страшно любопытно узнать природу этой позиции. К моему великому сожалению, лидер киргизских коммунистов слишком рано, ещё до переворота, ушёл из жизни. Мне и сегодня кажется, что поживи он чуть побольше, может быть, и жестокий буран той страшной мартовской погромной ночи принял бы совершенно другое направление. Хотя, кто знает? Ещё более глубокое воздействие на меня всякий раз оказывали незабываемые встречи с патриархом политической жизни здешних краёв - первым секретарём ЦК КП Киргизии Турдакуном Усубалиевым, руководившим республикой в течение почти четверти века. Никто, включая действующего президента, не рассказал мне столь основательно и образно об исторических корнях современных явлений в стране, чем он. Почти все коллеги по региону из числа партийных вожаков сумели не только сохранить, но и хорошенько закрепить лидирующие позиции в своих республиках после развала СССР. Киргизия же пошла абсолютно другим путём. Бывшего всемогущего руководителя партийной власти, перед которым в своё время заискивали многие из сегодняшних аппаратчиков, наверное, немножко удручало его сегодняшнее незавидное положение, но он никогда и никому не жаловался, слёз не лил и виду не подавал.
Хочется верить, что наследники Т.Усубалиева на ниве государственного управления обязательно найдут правильные слова и дела, чтобы по достоинству отразить его истинную, в общем и целом позитивную, если не выдающуюся роль в истории становления и развития республики.
Доверительные отношения
Список моих официальных и неофициальных контактов в Бишкеке будет далеко не полным без упоминания ряда других важных персоналий: директоров хозяйствующих субъектов, промышленных и сельскохозяйственных предприятий, активистов различных общественных объединений, по числу которых Киргизия, возможно, в моё время держала пальму первенства на постсоветском пространстве, а также представителей духовной сферы. Особо дружеские и доверительные отношения установились с руководителем электроэнергетического хозяйства республики Жанторо Сатыбалдиевым и молодым, но чрезвычайно динамичным бизнесменом нефтеотрасли Омурбеком Бабановым. В последующие после моего отъезда годы оба поочерёдно занимали посты премьер-министра.
Агитбригада на выезд
Боже, сколько заводов, колхозов, домов культуры, вузов и школ довелось посетить за мой киргизский отрезок времени! В качестве скромной компенсации за так и не увидевшую диссертацию молодости - ни по германским «зелёным», ни по внешней культурной политике - мне несколько раз торжественно вручали диплом почётного доктора и профессора самых различных университетов страны, иногда даже в далеко не профильных для меня отраслях знаний (как, например, в сельскохозяйственной академии). Сердечное спасибо им всем! Число моих публичных выступлений перед рабочими и служащими, ветеранами и молодёжью, иногда до 10-15 в месяц, могло сравниться разве что с безумной лекционной активностью студенческой поры. Я придумал неординарное мероприятие, которое, бьюсь об заклад, нигде не практиковалось. По принципу «единого политдня», распространённого в советское время, всем составом посольства мы выезжали в один из городов республики, где одновременно, но в различных аудиториях, выступали с докладами о России, а вечером вновь собирались вместе в городском доме культуры на концерт с последующим символическим приёмом в честь российско-киргизской дружбы. До тех пор я наивно считал самым главным из своих достижений как лектора непростой часовой доклад о международном положении СССР перед тремя весёлыми подвыпившими матросами на рыболовном траулере посередине Каспийского моря. Но в роли посла иногда попадались задачки и заковыристее. Так, несколько раз пришлось держать официальную речь о российско-киргизском сотрудничестве продолжительностью в 45 минут перед младшеклассниками 6-8 лет! А вы справились бы?
Знаменитый Чингиз Айтматов
Кроме всего перечисленного я по-прежнему не мог равнодушно пройти мимо учреждений культуры. На втором месяце моего пребывания удалось-таки лично познакомиться с самым знаменитым киргизом мира - Чингизом Айтматовым. В стране бытовало мнение, будто он, в своё время выдвинувший Акаева в президенты, и является если не подлинным хозяином республики, то несомненно её «серым кардиналом», знающим и контролирующим всё и вся. Думаю, этот вывод во многом был надуман или, по меньшей мере, не до конца справедлив. Но неповторимый подчерк Чингиза Торекуловича действительно сказочным образом проявлялся то тут, то там, незаметно корректируя ошибки и сглаживая шероховатости. Сложилось впечатление, что один только Айтматов мог оказать влияние на руководство страны. С великим писателем мы впоследствии неоднократно встречались в президентских пенатах. Говорили в основном о прозаических вещах. Я, разумеется, принадлежал к многочисленной армии его верных поклонников (перед выездом с придыханием пересмотрел удивительно тонкую экранизацию «Первого учителя» и, дрожа от удовольствия, запоем перечитал «Плаху»), и мне хотелось у него кое-что разведать и подразузнать. Но ситуации тет-а-тет, увы, так и не представилось. Рядом с нами всегда находился третий лишний, разговор по душам при котором не клеился. В тот памятный для меня ноябрьский вечер нашего знакомства я с волнением произносил спонтанное витиеватое слово по случаю торжества, собравшего в местном театре оперы и балета почтеннейшую публику, - дня рождения несравненной супруги президента. Говоривший вслед за мной Айтматов счёл необходимым хорошенько похвалить моё романтическое выступление во здравие Майрам Дуйшеновны, бросив в присутствии всего первого эшелона республиканской власти звучавшую строгим наставлением реплику: «Киргизии повезло с российским послом». Эта лестная айтматовская оценка станет самой высокой и почётной наградой моих трудов за все годы киргизской эпопеи.
Продолжение следует...
Комментарии