Ежегодно кыргызстанские детские дома выпускают во взрослую жизнь сотни подростков. Многие из них остаются на улице, хотя имеют полное право на собственное жильё, которое предусматривается рядом законов, в том числе Конституцией, Жилищным кодексом, Кодексом КР о детях. Но сироты часто теряют квадратные метры, принадлежащие им по наследству, из-за равнодушных чиновников и аферистов, не останавливающихся ни перед чем.
История, которую мы расскажем нашим читателям сегодня - наглядный пример того, что, даже имея все права на проживание в отцовской однокомнатной квартире, вчерашняя выпускница интерната не смогла вселиться в неё. В редакцию газеты обратилась Елена Черешнева, которая и поведала нам о нелёгкой судьбе сестёр Татьяны и Ольги Калькопф.
Родители девочек решили жить отдельно, когда дети были ещё несовершеннолетними. Дети остались с мамой. В 2003 году женщина заболела и скоропостижно умерла. Родной отец - Николай Филиппович Калькопф в это время находился в местах лишения свободы, поэтому Таню и Олю определили в детский дом. У отца была своя однокомнатная квартира. Когда Татьяне исполнилось 18 лет, она решила переехать в отчий дом. Однако открывшие ей дверь люди, которых девушка знала как квартирантов, сказали, что Николай Филиппович продал им квартиру...
КЛАССИКА ЖАНРА
- Несколько лет назад мы с мужем удочерили Олю, - начала свой рассказ Елена Алексеевна. - Приняли девочку как родную. Жили и бед не знали. Проблемы начались в 2005 году, когда родной отец Оленьки вышел из тюрьмы.
В первую очередь Николай поехал на могилу жены, а затем отправился домой. Однако в квартиру он так и не попал. Его, как и старшую дочь, квартиранты не пустили на порог. Объяснять мужчине жильцы ничего не стали. Это оказалось выше их «достоинства», он же - зэк, о чём с ним говорить! Ещё и пригрозили, если не забудет дорогу в родной дом, отправят туда, откуда только что вернулся. Мужчина сопротивляться не стал, только попросил вернуть вещи и документы. В ответ услышал, что все его старые пожитки уже сожгли. И пошёл он куда глаза глядят… Кое-где подрабатывал, ночевал в подвалах. А потом люди «добрые» приютили Николая Филипповича у себя. Правда не бескорыстно, они ему хлеб и кров, а он с утра до ночи батрачил в поле.
КВАРТИРА В ЧУЖИХ РУКАХ
Всё это время мужчина пытался разыскать своих дочерей. Удача улыбнулась ему, и родственники встретились. Много говорили о прошлом, о том, как сложилась судьба каждого из них, а потом речь зашла и о квартире. Отец сказал дочерям, что никому ничего не продавал, а квартиранты, воспользовавшись ситуацией, отобрали у него жилплощадь.
- Когда Оля пришла домой, она рассказала мне, как отца лишили квартиры, - продолжила Елена Алексеевна. - Я человек - не бедный, у меня всё есть и чужого не надо, но как-то обидно стало за девчонок. Кроме того, Оля слёзно просила помочь. Я не смогла отказать. На следующий день вместе с Николаем мы отправились на квартиру, откуда нас в очередной раз прогнали, а затем поехали в Иссык-Атинский РОВД. Там к нам, честно говоря, отнеслись не лучше. Мне сказали не совать нос, куда не следует. Моему спутнику и вовсе пригрозили очередным сроком: «Сейчас мы на тебя повесим какой-нибудь глухарь (так обычно работники милиции называют нераскрытые дела - прим.авт.) и будешь сидеть в отдельных апартаментах».
В материале мы публикуем только самые безобидные оскорбительные высказывания, которые нашим героям пришлось выслушать от «непредвзятых» правоохранительных органов. Также не станем называть фамилии фигурантов дела, хотя редакция располагает такой информацией. Скажем лишь, что позже реакция следователей стала понятна. Сотрудник, к которому по воли случая попали Николай и Елена, оказался близким родственником семейства, присвоившего чужое жильё.
СУДЕБНАЯ САНТА-БАРБАРА
- Поняли, что разговорами тут не поможешь, и написали заявление в суд, - вспоминает Елена Черешнева. - Вот уже несколько лет бегаем по инстанциям в поисках правды, только толку мало. Сейчас я очень хорошо понимаю, что в Кыргызстане суд - это не то место, где можно добиться справедливости. Там прав тот, у кого денег и связей больше.
Сделаем оговорку, не все суды и судьи одинаковые, но то, что данная структура давно нуждается в реформе и ужесточении ответственности людей, выносящих приговор, это абсолютно точно.
- Не повезло нам и с защитником, - продолжила Елена Алексеевна. - Во время подготовки к процессу взяли по рекомендации адвоката - молодую девушку. Пообщавшись с ней, нам она показалась вполне компетентной и надёжной. Но в ходе судебного разбирательства юрист больше отмалчивалась. Я сначала грешила на её юный возраст, а позже узнала, что эта особа - племянница адвоката наших оппонентов. Пришлось срочно менять защитника. Но и это нам не помогло, потому что оказалось, судья, которая выносила приговор, состояла с адвокатом «вражеской» стороны в близких отношениях. Служитель закона следующей инстанции была подругой первой, и так я могу продолжать ещё очень долго.
ЗАМКНУТЫЙ КРУГ
Мы не можем утверждать, что решение в пользу бывших квартирантов, а позже уже официальных владельцев квартиры, было вынесено из-за личных связей госслужащих. Однако из материалов дела, которые попали к нам в редакцию, можно сделать вывод - дело неоднозначное.
Из официальных документов следует, что гражданин Калькопф продал квартиру по расписке, не заверенной даже нотариусом и каким-либо другим сотрудником официального органа. Или ещё один странный факт - во время проведения сделки купли-продажи Николай отбывал тюремный срок. Ответчики, конечно, представили справку о том, что в тот год и месяц истец находился в колонии-поселения и мог свободно передвигаться по городу. Однако документ вызывает сомнения, так как начальник тюрьмы заступил на свой пост намного позже, в 2010 году, и просто не мог достоверно знать, что происходило до его назначения.
Есть и другие несоответствия. Например, независимая почерковедческая экспертиза, проведенная истцами, показала, что только одна расписка из трёх, представленных суду, написана Николаем Филипповичем, две другие - подделка. А вот экспертиза, проведённая ответчиками, подтверждает подлинность всех трёх.
«Все три расписки от имени Николая Филипповича Калькопф - от 10.09.2005г, 02.03.2004 г. и 16.02.2004 года выполнены самим гражданином Н.Ф. Калькопф. Подписи от его имени на данных расписках, вероятно, выполнены им», - гласит заключение судебно-почерковедческой экспертизы, проведённой в Госцентре судебных экспертиз при Минюсте КР.
Квартира, исходя из расписок, была продана в общей сложности за 8500 сом, по курсу доллара на 2004 год - это 300 долларов США. Ещё 200 долларов самозахватчики готовы доплатить бывшему хозяину, так как, по их мнению, в 2004 году однокомнатные квартиры в городе Канте стоили в пределах 500 долларов США. Однако справка, полученная истцами в агентстве недвижимости «Валентина», свидетельствует о том, что стоимость жилища составляла 2,5 тысячи долларов.
БЕЗ ПРАВА НА АПЕЛЛЯЦИЮ
- Нам больше некуда идти за правдой, - сетует Елена Алексеевна. - Верховный суд вынес решение не в нашу пользу. Кроме того, я уже запуталась, с кем мы судимся. За время судебных тяжб, несмотря на обременение в Госрегистре, квартира была несколько раз перепродана. Таким образом, аферисты избежали ответственности. Не знаю, как Олечке в глаза смотреть.
Надеемся, все участники данного дела себя узнали. Нельзя наживаться на чужом горе. Это мерзко! Властям же поставим ещё один плюсик за их бездействие. Они не только не обеспечивают сирот жильём, так ещё и закрывают глаза на то, как принадлежащие им по закону квартиры у них отбирают.
Аргументы и факты-Кыргызстан, №14, 2015 год
Комментарии