Недавно стал свидетелем эмоционально насыщенной беседы по поводу того, что человек на службе попытался объяснить работникам недопустимость их безделья и получил ответ: «Мы вам не позволим насаждать ваши еврейские штучки». Тот, который услышал это про себя, пошел по высоким чиновникам с требованием, наказать выразившую (а оппонент была женщина) антисемитские взгляды и получил в ответ: «Мы ее уже поругали. Оставь».
У меня сразу возникло несколько вопросов. Первый: уничтожительное отношение к чужой национальности – есть последний аргумент в споре? Второй: видимо, начальство «считает это пустяком, на который не надо заморачиваться». Третий: сегодня не стыдно национальное великодержавие. Высказавшая сокровенное неприятие носителя другой национальности не относилась к государствообразующему народу и завтра, возможно, услышит про себя, что «русские…(украинцы). И тем не менее, видимо, от отсутствия аргументов, использует самое болезненное в споре. Причем, представителей титульной нации точно также обзывают – оскорбляют. И братья по нации, и инородцы. Никто не избежал обидных слов в адрес своего исконного. Здесь можно вспоминать и Христа на кресте. Так нравственное находило своих приверженцев и пр., пр.
Я все пишу об этом и хочу понять: унизить человека из-за того, что он родился, относясь к определенному народу, не выразив на это согласия, это парадокс народонаселения? Конечно, ксенофобия – расизм и др. – признаки комплекса неполноценности. Самодостаточный индивид обращает внимание на ум собеседника. Давно известно, что даже рядом живущие, родственные национальности конфликтуют. (Однополярное отталкивается).
Мы что-то упустили в процессе приобщения к культуре. Чем больше напоказ демонстрируется «дружба народов», тем чаще в многонациональном государстве «дыша пивным тяжелым духом», тебе указывают на место с краю, при перекличке народов, обитающих в общем географическом пространстве. Если вчера сосед по житью или работе мог уязвить, что не знающим госязык, не место на священной земле. (Я это испытал на себе и своих близких). И никакие аргументы не могут сломить его твердокаменное убеждение. Даже если заслуги инородцев велики в популяризации этого языка.
Эмиграция растет. Все народы, включая местное население, разбредаются по миру «в поисках радости», но толкушки из-за разнонародности продолжаются.
Нас становится с каждым днем все меньше, поэтому объяснения, типа «ты – мое место занял, ты – мой хлеб с маслом съел», несостоятельны. Пространство освобождается, оно превращается в пустыню. Но то у одного, то у другого, кровь играет, и так хочется разжечь костер, под названием «национальный вопрос». Это, конечно, частные случаи, но если государство не может защитить своего гражданина от всплесков национальной розни, то это государственная проблема и просчет.
В каждой следующей редакции Высшего закона все меньше говорится об охране культуры инонародов, а это рождает вседозволенность.
Можно, конечно, обращаться за защитой к метрополиям, но нельзя же возле каждого инородца поставить человека с ружьем для защиты. Объяснять погромщику, что не прав, бесполезно. Но можно напугать, раз воспитание отсутствует. Власть обязана убеждать, что любое проявление национальной нетерпимости – тяжкое преступление.
…А вы говорите…
…вот так и живем…
Комментарии