Президент Кыргызстана Садыр Жапаров завершил уже второй зарубежный визит после инаугурации – в Россию и Казахстан. По информации пресс-службы президента, следующим объектом для визита станет Узбекистан, по словам главы МИД КР Руслана Казакбаева, планы посетить Таджикистан, Туркменистан и Китай у Жапарова тоже есть.
По мнению политолога Марса Сариева, очередность стран, которые выбрал для первых зарубежных визитов кыргызский президент, не случайна.
«После посещения Москвы Садыр Жапаров с официальным визитом посетит Казахстан и Узбекистан, получено приглашение из Китая. Во время телефонного разговора Си Цзиньпин пригласил его совершить официальный визит в Пекин. Думаю, что как раз эти визиты показывают, какие страны являются наиболее важными для Кыргызстана. Очередность посещений тоже свидетельствует об этом, это страны – стратегические партнеры Кыргызстана. Казахстан и Узбекистан – соседи и в рамках многосторонних консультаций этих стран с Кыргызстаном вырабатывается свои позиция, центральноазиатская», – отметил он в разговоре с «МК-Азия».
Что касается визита Садыра Жапарова в Пекин, то Пекин будет занят налаживанием связей с Бишкеком на благо стабильности у своих границ и на своей территории.
«Думаю, что Пекин заинтересован в стабильности в Кыргызстане, чтобы экономические, торговые связи становились еще глубже. В связи с последними событиями и перекрытием границ они замедлились, торговые пути сейчас идут через Хоргос, а Торугарт и Иркештам не так активно функционируют. Китай понимает, что нестабильный Кыргызстан сможет дестабилизировать и без того нестабильный Синьцзян, если начнутся процессы дестабилизации и здесь, они могут распространиться и на Казахстан, и на всю Центральную Азию. Поэтому Китай заинтересован в том, чтобы наладить отношения с новым руководством страны», – считает эксперт.
При этом о визите в Пекин все же нельзя говорить, как о «какой-то полноценной самостоятельной политике Кыргызстана в отношении Китая», избранной Бишкеком по вопросу противостояния двух азиатских крупных партнеров республики, Китая и Индии. Сейчас с обеими странами у Кыргызстана партнерские отношения, не только двусторонние, но и по линии ряда объединений и международных организаций. Между самими Пекином и Нью-Дели же растет напряженность, которая в будущем не может не сказаться и на центральноазиатском регионе, и на Кыргызстане, если не будут предприняты какие-то меры по ее ликвидации. В 2020 году противоречие между странами вылилось в первые за более чем 40 лет вооруженные столкновения между военнослужащими двух армий и кровопролитие с жертвами в долине Галван в Ладакхе на демаркационной линии фактического контроля. После этого Индия и Китай провели девять раундов переговоров на военном и дипломатическом уровнях о нормализации ситуации в Ладакхе. Пекин и Нью-Дели на переговорах договорились отвести войска и танки от спорных земель и начали это делать в середине февраля. Но затем, по данным информационного агентства правительства КНР «Синьхуа», власти Китая провели награждение военных, павших в 2020 году на спорной земле. Один из командиров батальона Народно-освободительной армии Китая и три солдата получили высокие награды посмертно. Еще один офицер Ци Фабао, который выжил, удостоился почетного звания «Командир полка, героически защищавший государственную границу». Мира в регионе этот шаг не увеличил. Но напряженность эту могла бы помочь снять Россия.
«Мы видим напряженность между Китаем и Индией, индокитайский конфликт, видим напряжение между Пакистаном и Индией. В этом плане думаю, что Россия могла бы сыграть ключевую роль не только в стабилизации ситуации в Центральной Азии, но и вообще в целом в Южной Азии. Мы видели стратегию России на Южном Кавказе сейчас, когда через прокладку транспортных коридоров в Нахичевани и в сторону Ирана и далее есть возможность сделать и энергетические коридоры в южном направлении, на Ближний Восток. Эта ситуация должна стабилизировать ситуацию на Южном Кавказе. Ситуация на Южном Кавказе была упущена, Москва не ожидала, что Турция подключится к этому процессу и молниеносная победа Азербайджана с помощью Турции показала, что Южный Кавказ на грани потери российского влияния. Потому она сейчас и наращивает транспортные коридоры, чтобы Армения процветала, и их с Азербайджаном связывали именно общие экономические интересы, через которые на Южный Кавказ придет стабильность», – полагает политолог.
Эта же стратегия могла бы стать успешной и в Азии в целом. Речь не только о Южной Азии, где зреет китайско-индийское и индийско-пакистанское противостояние. Но и о центральноазиатском пространстве, которое находится под угрозой развития «второго Ближнего Востока» с учетом скопления боевиков запрещенного в РФ, КР и ряде стран мира террористического движения «Талибан» в таджикском и туркменском приграничье. Мог бы выступить помощником и Кыргызстан.
«Думаю, что то же самое Россия превентивно должна применять и в отношении Центральной Азии. И именно Кыргызстан мог бы стать точкой для того, чтобы Россия эффективно воздействовала на ситуацию, в первую очередь, в Афганистане. Ситуация там будет ухудшаться: дело в том, что скорей всего ситуация, что была на Ближнем Востоке, постепенно перемещается в Центральную Азию. Как известно, на границе с Туркменистаном и Таджикистаном сосредоточены, по данным ОДКБ, около 15 тысяч боевиков «Талибана» (запрещенного в РФ, КР и ряде стран мира террористического движения). В целом их количество в Афганистане составляет около 70 тысяч человек. Ситуация очень шаткая, тем более что американская администрация еще на исходе сроков работы администрации Трампа приняла решение об исключении из списка террористических движений «Исламского движения Восточного Туркестана» (запрещенного в РФ, КР и ряде стран мира террористического движения), которое состоит в основном из этнических уйгуров из СУАР. Есть там и соотечественники из стран Центральной Азии. Это тревожный сигнал. Именно так развивалась югославская ситуация, когда косовскую националистическую партию вывели из состава террористических организаций. За год до этой кампании руководителем ЦРУ стал этнический албанец американского происхождения Джордж Тенет. Он поддерживал албанскую диаспору, Косово стало триггером развала и войны в Югославии. И в этих условиях вероятной дестабилизации по линии СУАР и Центральной Азии (таджикское и туркменское направления) этот опыт Южного Кавказа с наращиванием транспортных и энергетических коридоров и других мегапроектов помог бы стабилизировать ситуацию в ЦА. Россия могла бы присоединиться к транспортной артерии, к которой подключен и Кыргызстан и другие страны ЦА: это китайско-пакистанский экономический коридор от Каракорума к порту Гвадар в Индийском океане. Россия могла бы выйти к Гвадару, и, если этот транспортный коридор будет хорошо работать, будет мультипликативный эффект на весь регион, стабилизация в Центральной Азии и рост благосостояния региона в целом. Россия, как инициатор этого нового проекта выхода к южным морям, могла бы оседлать эти процессы и не пускать их на самотек, что произошло на Южном Кавказе», – подчеркивает эксперт. – «Думаю, что это приветствовалось бы и китайской стороной, потому что напряжение между Индией и Китаем нарастает и сохраняется. В этом заинтересован Запад, который подталкивает Индию, конкурирующую с Китаем по всем отраслям в планетарном масштабе за одни и те же ниши. Правительство Моди поддерживается Западом в противовес Китаю, Штаты пытаются столкнуть Индию с Китаем, составляя очаг напряженности с риском ядерной войны, дестабилизации Тибета и СУАР…Индия может получить дестабилизацию ситуации в Кашмире, и таким образом весь регион дестабилизируется. Думаю, что Россия должна присмотреться к таким мегапроектам, чтобы не пускать эти процессы на самотек».
Сариев говорит, что Россия должна «координировать свои действия в рамках ШОС с Китаем для взаимодействия по стабилизации ситуации в регионе». И заниматься не только наращиванием вооружения в Центральной Азии, но и активным участием в проектах, жизненно важных для региона.
«Наряду с усилением базы в Канте и присутствия в Таджикистане Россия должна параллельно проводить и активную политику. Реактивная политика – оборонительная, это усиление военной составляющей. А активная состоит в проведении смелых мегапроектов», – подчеркивает Сариев. – «Для этого Россия должна выступать инициатором запуска транспортных коридоров и энергетических проектов для развития региона, и работы проектов что уже существуют, таких как CASA-1000. Сейчас Кыргызстан и Россия договариваются по возобновлению строительства Верхне-Нарынского каскада ГЭС. И думаю, если Россия возьмет такие проекты, как CASA-1000, в свои руки ситуация может стабилизироваться. Потому что электроэнергия из Кыргызстана и Таджикистана должна по этому проекту экспортироваться в Пакистан и Индию... Тогда Кыргызстан тоже станет неким сухопутным портом для России, Казахстана и других стран ЕАЭС».
Сам Кыргызстан, по мнению эксперта, «как самостоятельная республика не может предлагать такого рода мегапроекты без союзников с мощным экономическим, военным и политическим капиталом». Однако даже если Россия и не возьмется за вышеупомянутые транспортные и экономические мегапроекты, регион все равно будет их создавать. И для нее в интересах стабильности соседей из Центральной Азии – активно участвовать в них, пусть даже и не в качестве страны-инициатора, но в качестве страны-акционера, страны-партнера.
В любом случае, даже если Россия сейчас не проявит инициативы, транспортные коридоры будут развиваться. Узбекистан упорно проводит проект выхода к южным морям и только ситуация в Афганистане срывает его планы. На повестке дня – строительство железной дороги Китай – Кыргызстан – Узбекистан и далее через страны Центральной Азии и Кавказ в Европу. Поэтому думаю, что вопрос акционирования железной дороги Кыргызстаном и участия России в этом проекте в качестве акционера тоже целесообразен. Самое главное – не только проводить реактивную, но и проактивную политику, именно сочетание этих двух подходов позволит стабилизировать ситуацию», – заключил Сариев.
Комментарии