СУАР – это ждущий своего часа Бангладеш, с населением, которое боится контроля КПК и жаждет стабильности и мира. Об этом пишет в дипломатическом журнале The Kootneeti Лили Хардинг, правозащитница, которой удалось сбежать из Урумчи и основать фонд предотвращения геноцида по всему миру «Белая роза» . По ее словам Синьцзян, также известный как Восточный Туркестан, стратегически важен для целей экономического развития Китая, однако его народ не нужен его правительству.
«Как истинный колонизатор, Китай рассматривает эту землю и этих людей только с экономической точки зрения. Правительственные чиновники преследовали наиболее богатых уйгуров, помещая их в лагеря, а затем присваивали их имущество и банковские счета. Они даже пытались заработать деньги на самих телах этих людей, занимаясь их сексуальной торговлей, продавая их волосы американцам и продавая их органы богатым саудовцам и медицинским туристам, приехавшим за трансплантацией органов», – пишет автор.
По мнению Хардинг, Восточный Туркестан, вероятно, является еще одним Бангладеш, ожидающим своего часа, с населением, которое боится контроля КПК и жаждет стабильности. Отсылка ее относится к освободительной войне в Бангладеш, которая началась в 1971 году. Вооруженный конфликт вспыхнул после того, как пакистанская армия начала совершать геноцид бенгальского населения и индусского меньшинства – тогда Бангладеш был Восточным Пакистаном. Действительно, уйгуры, тюркоязычное меньшинство из Центральной Азии, представляют собой отдельную этническую группу от ханьских китайцев, причем Урумчи находится ближе к Кабулу, чем Пекин. В 2009 году на улицах Урумчи в Синьцзяне вспыхнули массовые беспорядки, в результате которых мусульмане-уйгуры выступили против китайцев-ханьцев. Активист говорит, что правительство КПК фактически превратило весь регион в строго контролируемую тюрьму под открытым небом после беспорядков в Урумчи в 2009 году.
«Камеры распознавания лиц были установлены через каждые шесть-десять метров и направлены в разные стороны. В Восточном Туркестане не было ни одного места, где не велось бы наблюдение и запись. Группы полицейских стояли на тротуарах и требовали, чтобы прохожие отдавали им свои мобильные телефоны для сканирования», – пишет автор, жившая в этом городе до успешного побега из страны. – «Я жила в Урумчи, столице Синьцзяна, где все скучали по кому-то из своей семьи. У людей, чьи семьи были не из Урумчи, отсутствовала по меньшей мере половина взрослых членов семьи. Целые семьи покидали свои дома, а потом исчезали».
Она говорит, что могла бы спастись от полицейских, следящих за всеми, если бы подчинилась требованиям и опустила руки, как многие местные жители.
«Полиция была повсюду. Люди были очень напуганы. Если полиция обнаруживала на ваших телефонах что-то, что им не нравилось, например, религиозные приложения, иностранные приложения или VPN, они приходили к вам домой через неделю или две, и вы исчезали. Спрятаться было негде. Они шпионили, используя все имеющиеся у них технологии. Китай использовал GPS вашего телефона, чтобы отслеживать вас, все ваши приложения, и у них есть тысячи сотрудников, которые отслеживают эту информацию», – вспоминает она.
Хардинг призвала мир признать борьбу региона за автономию, права человека, равенство и независимость и установить демократию в Восточном Туркестане, дипломатически признав его правительство в изгнании.
«Народ Восточного Туркестана желает жить в мире и согласии. Большая часть мира отвернулась от этих людей из-за зависимости от денег Китая. Мы должны помочь им построить лучшее будущее», – заключила Хардинг.
Фото: studychinese.ru
Комментарии