Китай / Tуризм

Независимый эксперт Марс Сариев — о рисках для региона и Кыргызстана, связанных со строительством и запуском железной дороги Китай — Кыргызстан — Узбекистан.

Эксперт выступил с анализом потенциала проекта и возможных рисков, связанных с его воплощением, на круглом столе «Стратегическое партнерство Кыргызской Республики и Китайской Народной Республики в рамках ШОС в новую эпоху» в Бишкеке.

По его словам, после запуска перевозок по новой железной дороге кыргызскую геополитику ждут большие перемены. Статус Кыргызстана изменится: из небольшой страны с малым экономическим влиянием он станет одним из ключевых игроков глобальных процессов, и сможет развиваться. Потенциал проекта высок, но у него есть значительные риски — республика войдет в зону турбулентности.

Сариев напомнил, что все крупные мировые конфликты связаны с ресурсами и их перераспределением, и глобальные акторы в борьбе за них готовы пойти на очень многое. На последнем заседании НАТО было открыто сказано, что «если Китай будет продолжать оставаться пособником России, будет ей помогать, то получит строжайшее предупреждение», и что «Китай становится основным противником Запада». Сама Поднебесная к 2027 году, по прогнозам аналитиков, перевооружит НОАК, и к 2030 году китайская армия потеснит США и станет самой сильной армией мира.

— Мы становимся одним из ключевых участников проекта строительства железной дороги, и мы вступаем в глобальную геополитическую игру. Китай воспринимает Россию и Центральную Азию, как внутренний тыл. И эта стратегия вполне оправданна, хотя бы потому, что морские коммуникации блокируются, и по ним все труднее проводить караваны. Остаются сухопутные артерии, которые трудно будет перекрыть. В этом отношении меня тревожит проектный подход, который применяют западные акторы, —отметил он.

В качестве примера такого подхода эксперт привел события на Ближнем Востоке в Сирии и Ираке, связанные с появлением ИГИЛ (запрещенная в России, Кыргызстане и ряде стран мира международная террористическая организация). Эту структуру активно поддерживала в медиаполе «Аль-Джазира», которая подробно рассказывала о деятельности новой МТО, и распространяла в Сети информацию о казнях и убийствах, совершаемых ее членами. Второй пример – относительно недавние события на границе Израиля и Палестины в октябре 2023 года, с которых начался новый виток противостояния на Ближнем Востоке. Сариев отмечает, что ряд экспертов придерживается позиции: резня на музыкальном фестивале и в пограничном селении, которую мир увидел, как вторжение ХАМАС, была воплощена несколькими особыми прокси-группами. Их тренировали английские инструкторы в Сирии или Турции. Вторжение и убийства, которые ужаснули мир, по этой версии, снимались на профессиональную камеру, и уже после этих нескольких групп на израильскую территорию вошли сами представители ХАМАС, снимавшие трансляции в соцсети.

— У этих событий чувствуется почерк, алгоритм и тактика, которые могут быть применены и в отношении Центральной Азии. Мы знаем, что, по данным российского Министерства обороны, более 50 тысяч боевиков концентрируются на границе с Таджикистаном. Эти группировки очень хорошо оснащены, вооружены и не контролируются центральными властями Афганистана, они в любой момент готовы по сигналу выступить в Таджикистан, в Ферганскую долину, — отметил он.

Некоторые из российских политологов и геостратегов, как, например, Андрей Школьников, как подчеркнул Сариев, считают, что Центральная Азия не справится с угрозой в виде вторжения вооруженных мобильных групп, в составе которых могут быть бывшие граждане стран ЦА. К этим группам могут примкнуть спящие ячейки внутри стран. России же при этом сценарии останется только купировать Северный Казахстан с самой длинной в мире сухопутной границей, а Южный Казахстан и остальные страны региона останутся исламистам.

— Такие безапеляционные заявления российских политологов настораживают. В связи с этим последние попытки предотвращенного госпереворота ко Дню Независимости, участившиеся аресты религиозных экстремистов в Кыргызстане и других странах региона говорят о том, что тревожная ситуация имеет место быть. Мы все помним, как начинались Баткенские события 1999 года. Если будут применяться те же проектные приемы, которые «раскачивали» Ближний Восток, мы должны быть начеку. В этом отношении наши власти это понимают: идет усиление армии, вооружения, материально-технического оснащения. Недавние участия в рамках ОТГ с участием Азербайджана поэтому для нас важны, скоро будут и учения по линии ОДКБ на территории Кыргызстана и других стран Организации. Я думаю, что попытка стран Центральной Азии показать способности мобилизации в случае опасности, важны. Думаю, что мобилизуются и страны ОДКБ, и контрпартнеры, которые заинтересованы в дестабилизации региона, получат отпор. Так как украинский кризис идет к концу, то возрастает риск дестабилизации Центральной Азии. Могут разыграть и уйгурскую карту против Китая. Правительство Турции, понимая это, недавно отправило главу МИД Хакана Фидана в Урумчи, в Кашгар, и заверило руководство Китая в том, что страны ОТГ не будут стараться разыграть сепаратистскую карту «Свободного Синьцзяна». Так Турция демонстрирует, что ОТГ не действует против России или Китая, и, соответственно, можно и нужно предпринимать общие усилия для стабильности в регионе, — подчеркнул Сариев.

Касаясь вопросов безопасности в ШОС, Сариев отметил, что недавний визит Си Цзиньпиня в Таджикистан был связан и с тем, чтобы стабилизировать обострившуюся в республике борьбу за президентское кресло в семье президента Эмомали Рахмона, которая «может закончиться плачевно для Таджикистана». Накалившихся точек поблизости от трассы инициативы «Один пояс – один путь», которые внешне игроки могут дестабилизировать, кроме этой, достаточно: граница с Афганистаном, Украина, Северный Кавказ, Южный Кавказ, Синьцзян. И разобраться с ними страны ОТГ, ШОС, страны-участники инициативы «Один пояс – один путь» могут только сообща.   

— В целом, если наши власти предпринимают меры против угроз безопасности, надо понимать, что все подобные процессы, которые могут происходить, могут произойти внезапно, как на границе Израиля и Палестины – никто не ожидал того, что там случилось. Я думаю, что мы должны переходить от позиции пассивной к позиции проактивной и переходить на проектный режим противостояния угрозам, работать на опережение и реализовывать контрпроекты, чтобы не оказаться на дне чужого геополитического проекта – заключил он.