В Екатеринбурге продолжается судебный процесс, связанный с беспомощностью перед законом родственников психически больных граждан, не поддающихся лечению. Горожанка Екатерина (имя изменено) уже десять лет пытается избавиться от преследования бывшего мужа, страдающего параноидной шизофренией. Больше, чем за свою жизнь, женщина опасается за свою восьмилетнюю дочь – по ее словам, экс-муж Сергей (имя изменено) домогается ребенка и уже пытался совершать с ней развратные действия. Однако суды с завидным упорством выносят вердикты о том, что мужчина должен проживать с ними в одной квартире – несмотря на ряд угроз, исходящих от него.
Сергей и Екатерина поженились в начале нулевых, проживали на территории неприватизированной квартиры, доставшейся в наследство от бабушки. После приватизации жилья выписывать мужа собственница не стала, о чем впоследствии ей пришлось пожалеть. В 2007 году супруг стал проявлять признаки психического нездоровья – заговаривался, терялся во времени, говорил о преследовании, готовился к смерти, бегал голым, после чего был госпитализирован во время одного из своих приступов буквально в смирительной рубашке. После постановки диагноза и лечения Сергей вернулся, стал принимать лекарства, семейный быт наладился, и Екатерина забеременела. Но вскоре он перестал пить таблетки, и в квартире начался ад.
«Я долго думала, что делать. Мне на тот момент уже было 30 лет, в этом возрасте аборт делать очень рискованно. Ощущения, что есть угроза мне или моему ребенку, у меня не было – муж был покладистым и спокойным. Но я была готова к разводу и решила рожать для себя», - вспоминает женщина в разговоре с ИА ЕАН.
К пятому месяцу беременности ее начали ограничивать в свободе, лишать еды и питья, мучить постоянно круглосуточными разговорами о Боге и дьяволе. Делиться происходящим было особо не с кем, да и человек Екатерина скрытный и терпеливый – никого не хотела напрягать своими проблемами. Когда же она решилась обратиться за помощью к родичам супруга, то натолкнулась на полное их нежелание как-то участвовать в его судьбе – Екатерину начали просить о том, чтобы именно она позаботилась о Сергее и положила его на лечение в клинику. Будучи на последних месяцах беременности .
«У нас в квартире шел ремонт, мне пора уже было уходить в декрет. Свекровь не принимала ничью сторону, хотя я умоляла ее забрать сына и дать мне спокойно родить. В один момент, улучив возможность, я собрала вещи и ушла к родителям, оставив их вдвоем в моей квартире. Тогда Сергей начал издеваться над матерью: тоже запирал ее дома, однажды пытался устроить поджог. Тогда мать осознала, что у сына проблемы, позвала на помощь второго сына и решила уехать», - вспоминает она.
Сам Сергей лечиться не хотел, принудительно госпитализировать его, пока он не стал окончательно опасен для окружающих, у врачей не было полномочий по законодательству РФ. Выход был только один.
«Мне врачи сказали, чтобы я собирала вещи и бежала в другой город. Другого спасения в этом случае у меня просто не было. У одного из врачей дочка оказалась в аналогичной ситуации, муж с шизофренией своими преследованиями довел ее до самоубийства. Закон мне здесь помочь не может», - констатирует женщина.
Перед тем, как сбежать, Екатерина подала на развод. Однако суд решил, что Сергею негде жить – несмотря на то, что в этом же городе проживает его мать в личной квартире. И оставил его под одной крышей с бывшей женой, где они прожили фактически восемь лет. Все это время в квартире не утихали скандалы, ссоры, постоянные преследования и подозрения, приступы ревности не давали женщине устроить свою личную жизнь и рушили психику ее ребенка. Наконец ей удалось выгнать его к матери, но тут Сергей, желающий «вернуть все как было и сохранить семью» смог снова доказать свое право на проживание в квартире. Причем не только через суд. Орудием манипуляций стала дочь.
«Однажды она пришла от него и сказала, что воткнет себе нож в живот, если папа не вернется домой. Вся эта ситуация, конечно, не могла на ней не сказаться, но она не любила отца до такой степени», - рассказывает Екатерина.
Однако вернувшись, Сергей стал проявлять к восьмилетней дочери сексуальный интерес – звал принять совместно ванну, не чурался ходить перед ней нагишом после ванной…А после того, как девочка рассказала, что отец лез к ней в трусики, Екатерина снова выгнала его. И начала думать о лишении экс-супруга с наклонностями педофила родительских прав и об уголовной ответственности для него за домогательства к ребенку – тот впрямую предлагал ей заняться сексом. Но оградить девочку от преследования, отправив мужчину на скамью подсудимых, не удалось – человеческий фактор взял свое. Следователь отказал в возбуждении уголовного дела.
«Мою дочь опрашивали в присутствии психолога. Она рассказала, что отец заманивал ее в ванную, когда сам был там голый, демонстрировал ей гениталии. Но когда ее спросили, засовывал ли он ей руки в плавки, девочка ответила отрицательно. Когда я потом ее спросила, знает ли она, что такое плавки, дочь ответила, что это купальные трусы для мальчиков. То есть она просто не так поняла вопрос», - сетует Екатерина.
В отношении лишения родительских прав добиться результатов удалось. Начались суды с привлечением специалистов органов опеки и психиатров. В частности, доктор психологических наук Людмила Баранская, будучи экспертом по данному делу, признала, что мать девочки права: отец действительно представляет угрозу для нее. Параллельно сам Сергей угрожал похитить дочь, пытался забрать ее из школы, начал донимать просьбами передать привет и рассказ о том, как он скучает, всех одноклассников дочери. А на друзей, знакомых и коллег Екатерины пытался надавить, чтобы те повлияли на нее в его пользу…И не терял времени зря - добился, чтобы за ним признали право на пользование квартирой Екатерины. Пока с помощью юридических нюансов ей удается не пускать его в дом, но это временные меры. И женщина, и ребенок находятся в опасности, точку в этой истории поставит очередной суд.
Однако в опасности не только они. Екатерина рассказала, что ее экс-супруг Сергей, не будучи официально трудоустроенным, подрабатывает извозом в нескольких популярных службах такси – «Везет», Uber, «Максим», «Три десятки». Таким образом, шанс на поездку с психически нездоровым таксистом с непредсказуемым исходом имеет любой горожанин и гость уральской столицы.
Фото: depositphotos / luislouro
Комментарии