Права человека в Туркменистане остаются в катастрофическом состоянии: страна все так же остается закрытой, а режим Гурбангулы Бердымухамедова, объявившего 2020 год в республике как «Туркменистан - родина Нейтралитета», не стал менее авторитарным. Эти данные приводит Human Rights Watch в своем Всемирном докладе-2020 о Туркменистане. В доклад международной правозащитной организации вошли восемь параметров: свобода СМИ и информации, гражданское общество, свобода передвижения, жилищные и имущественные права населения, свобода религии, отношение к политзаключенным ( а так же насильственные исчезновения и пытки), отношение к сексуальной ориентации и гендерной идентичности, а так же взаимодействие страны с ключевыми международными партнерами. И ни по одному из них республика не улучшила позиций, скорее наоборот.
Исходя из доклада, доступ к информации в республике и к открытым данным все так же затруднен - как для журналистов республики, так и для обычного населения.
«Свобода СМИ в Туркменистане полностью отсутствует. Государство контролирует все печатные и электронные издания. У зарубежных СМИ практически нет доступа в страну, их местные внештатные корреспонденты подвергаются преследованиям. Доступ в интернет по-прежнему ограничен и плотно отслеживается государством. В январе на Радио «Свобода» проходила информация о том, что власти используют закупленное у частных разработчиков за рубежом оборудование, позволяющее мониторить и блокировать сайты, выявлять пользователей, которые пытаются обходить блокировку с помощью различных сервисов, перехватывать телефонные переговоры и блокировать интернет-мессенджеры. Радио «Свобода» и базирующаяся в эмиграции Туркменская инициатива по правам человека (ТИПЧ) сообщали, что в январе началась блокировка доступа к любым VPN-сервисам. По данным информресурса Turkmen.news, находящемуся в изгнании, к концу июля большинство таких серверов были недоступны.В марте сотрудники пограничной службы без объяснения причин не пропустили на рейс независимую журналистку Солтан Ачилову, для участия в конференции за рубежом. 20 августа Министерство национальной безопасности сообщило ей, что она может выезжать за границу. 23 марта Туркменистан покинул внештатный корреспондент Turkmen.news и Радио «Свобода» Сапармамед Непескулиев. Перед этим он написал на своей странице в Facebook, что с момента его освобождения из тюрьмы в 2018 году сотрудники госбезопасности в штатском открыто вели слежку за ним и за его домом», – отмечается в документе.
Сложно работать и правозащитникам. Осуществление деятельности незарегистрированных неправительственных организаций оборачивается штрафом, краткосрочным задержанием и конфискацией имущества, получить же разрешение на работу и регистрацию в республике очень сложно. Существующий же в республике относительно недавно институт омбудсмена, который возглавляет Яздурусун Курбанназарова, относительно мало полезен – в 2019 году правозащитница предоставила доклад, согласно которому в ее аппарат поступило 985 обращений, большинство – по жилищным вопросам и самым различным судебным решениям, с которыми граждане выражали несогласие. Только 16 обращений были урегулированы. А из 150 жалоб на нарушения гражданских и политических прав были разрешены и удоволетворены только лишь 3. Одно из популярных нарушаемых гражданских прав в республике – запрет на выезд из страны.
«Правительство произвольно запрещает выезд из страны подозреваемым в нелояльности гражданам, в том числе родственникам диссидентов и заключенных. В апреле Комитет ООН по правам человека направил Туркменистану жалобу по ситуации вокруг семьи Рузиматовых – родственников эмигрировавшего экс-чиновника. Рашиду Рузиматову и его жене Ирине Какабаевой выезд запрещен с 2003 г., сыну Рахиму – с 2014 года. Власти также запрещали выезд за границу жителям из наиболее экономически неблагополучных регионов и оказывали давление на оставшихся в Туркменистане людей, с целью убедить их родственников, живущих за границей, вернуться. По информации российского правозащитного центра «Мемориал», с 2018 года из Туркменистана не выпускают Станислава Чубчика (Осипова), имеющего туркменское и российское гражданство. Он уехал из Туркменистана в 2014 году и вернулся навестить семью 5 марта 2018 года. На следующий день миграционная служба запретила ему покидать страну в течение пяти лет по надуманным основаниям. В 2018 – 2019 годах Чубчик неоднократно подвергался в Ашхабаде притеснениям и запугиваниям со стороны полиции и неизвестных лиц», – констатируют правозащитники.
Так же в последнее время к нему прибавились махинации с недвижимостью на государственном уровне: снос без обещанной компенсации.
«В марте ТИПЧ сообщила о том, что столичные власти объявили о планах об изъятии и сносе 75 частных домовладений. По информации Радио «Свобода», в июле уведомления о сносе также получили собственники десятков домовладений в районе международного аэропорта. Власти обещали предоставить в качестве компенсации квартиры тем, у кого есть документы на недвижимость, однако никаких подробностей об условиях компенсации не сообщалось. На протяжении более двух лет собственники снесенных в 2015 – 2016 годах домов, оплатившие первоначальный взнос за новые дома, продолжали снимать временное жилье, ожидая завершения строительства. Власти предоставили ипотечные кредиты с низкой процентной ставкой, но не компенсацию за снесенные дома или временное жилье, поскольку у людей, как можно предполагать, не было постоянной прописки или других документов, подтверждающих право собственности на сносимое жилье», – поясняется в докладе.
До сих пор не решена ситуация с религиозными правами туркменистанцев: религиозная литература подвергается цензуре, несанкционированная религиозная деятельность сурово наказывается, как и отказ от военной службы по убеждениям веры. Нарушители попадают за решетку, в некоторых случаях становятся жертвами пыток или и вовсе насильственных исчезновений.
«Пытки и недозволенное обращение остаются неотъемлемой частью тюремной системы Туркменистана. В условиях тотальной закрытости судебной системы установить точное число политзаключенных не представляется возможным. Власти такие сведения не обнародуют, сложные и деликатные дела рассматриваются в закрытом режиме, независимый мониторинг невозможен, поскольку чреват серьезными последствиями для наблюдателей», – отмечают в HRW. – «Десятки людей оставались в ситуации насильственного исчезновения или содержались инкоммуникадо в местах лишения свободы в полной изоляции от семьи, адвокатов и внешнего мира, некоторые – уже в течение почти 17 лет. Родственники не имеют никакой официальной информации об их судьбе и местонахождении. По данным международной кампании «Покажите их живыми!», порядка 121 человека остаются жертвами насильственного исчезновения. Считается, что многие из них находятся в тюрьме Овадан-Депе, известной пытками, длительным содержанием без связи с внешним миром и бесчеловечными условиями, а также как место, куда отправляют политзаключенных».
Жертвами насильственных исчезновений могут стать, к слову, и те, чья сексуальная ориентация и гендерная идентичность отличается от принятой как официальной на государственном уровне. В докладе HRW отмечается, что однополые отношения в республике так же как и раньше наказываются уголовно. Однако там не говорится о том, что помимо уголовной ответственности представителям ЛГБТ-сообщества может угрожать насилие, убийство или исчезновение – как это произошло с Касымберди Гараевым, первым признавшимся в своей ориентации на площадке одного из республиканских СМИ. Его судьба до сих пор неизвестна.
Все это в сочетании с экономическими и социальными проблемами не могло не беспокоить ключевые международные организации и страны -партнеры. HRW отмечены только основные рекомендации– так, в частности, по версии Госдепартамента США в течение 2019 года Туркменистан попал в одну из проблемных групп стран по торговле людьми как не обеспечивающая соблюдение минимальных стандартов в этом направлении страна. А ЕС обращался к стране с просьбой предоставить Международному комитету Красного Креста полный и беспрепятственный доступ в места содержания граждан республики под стражей и отмечал, что спецдокладчику ООН по пыткам, Рабочей группе по произвольным задержаниям и Рабочей группе по насильственным или недобровольным исчезновениям так и не удалось побывать в туркменских тюрьмах и на туркменской земле. Аппелировал ЕС в этом отношении и к ОБСЕ. Однако ощутимых подвижек в положительном направлении им добиться пока не удалось.
Комментарии